«Говорят, чтобы стать поэтом, нужно попасть в ад и вернуться». Кристина Доминик обучает поэзии в аргентинской тюрьме. Она рассказывает трогательную историю о том, как помогает заключённым выражать и понимать себя — и упиваться свободой языка. Посмотрите мощное выступление одного из её студентов, заключённого, перед аудиторией в 10 000 человек.
Кристина Доминик: Поэзия, пробудившая душу
Транскрипция записи:
0:13 Говорят, чтобы стать поэтом, ты должен попасть в ад и вернуться обратно.
0:23 Первый раз, когда я посетила тюрьму, я не была удивлена грохотом висячих замков, или закрывающихся дверей, или тюремных прутьев, или любыми другими вещами, которые я представляла до этого.
0:39 Может быть, потому что тюрьма — тихое, открытое пространство. Ты видишь небо. Чайки вьются над головой, и ты чувствуешь себя, как если бы ты был возле моря, как будто ты находишься рядом с пляжем. Но на самом деле, чайки ищут еду в мусорной куче рядом с тюрьмой.
1:00 Я прошла дальше и внезапно увидела заключённых, разгуливающих по коридору. Затем я как бы сделала шаг назад и подумала, что вполне могла бы быть одной из них. Если бы у меня была другая история, другая ситуация, иная судьба. Потому что никто — никто — не выбирает, где ему родиться.
1:28 В 2009 году меня пригласили участвовать в проекте, организованном Национальным университетом в Сан-Мартин в исправительном учреждении №48. Мне поручили координировать писательский кружок. Тюремная служба предоставила землю на окраине тюремной территории,где было построено здание университетского центра.
1:55 Когда я познакомилась с заключёнными, я спросила, почему они попросили о писательском кружке, и они сказали мне, что хотят изложить на бумаге всё, что они не могут сказать или сделать.
2:10 Сразу после этого я решила, что хочу, чтобы в тюрьму вошла поэзия. Поэтому я сказала им, почему бы нам не поработать с поэзией, спросила, знают ли они, что это такое. Но никто даже не догадывался, что на самом деле значит поэзия. Они также предложили мне, чтобы кружок был не только для тех заключённых, которые посещают университетские занятия, но вообще для всех заключённых. И тогда я сказала, что чтобы начать работу кружка, мне нужно найти инструмент, который есть у всех нас. Этот инструмент — язык.
2:49 У нас был язык, у нас был кружок. У нас могла получиться поэзия. Но я не учла того, что неравенство существует и в тюрьмах. Многие из заключённых не закончили даже среднюю школу.Многие не умели писать прописью — только кое-как печатными буквами. Они не могли свободно излагать мысли на письме. Поэтому мы начали с коротких стихов. Очень коротких, но мощных.
3:25 И мы начали читать, и мы прочитали одного автора, затем другого, и читая такие короткие стихи, они начали понимать, что язык поэзии ломает логику и рождает иную систему. Разрушение логики языка также ломает логику системы, с помощью которой они привыкли выражать себя. Так появилась новая система, новые правила, которые дали им очень быстро понять, невероятно быстро, что языком поэзии они смогут сказать абсолютно всё — что бы ни захотели.
4:10 Говорят, чтобы стать поэтом, ты должен попасть в ад и вернуться обратно. И у них этого ада предостаточно.
4:20 Однажды один из них сказал: «В тюрьме ты никогда не спишь. Ты никогда не можешь заснуть в заключении. Ты не можешь сомкнуть глаз». Поэтому, также как и сейчас, я дала им мгновение тишины, а затем сказала: «То, что зовётся поэзией, — это вы, ребята. Это всё заключено в тюремной вселенной, которая вас окружает. Ваши слова о том, что вы никогда не спите, источают страх. Все эти неписанные вещи — это всё поэзия».
4:58 Так мы начали познавать этот ад — мы безрассудно погрузились в седьмой круг. В седьмом круге ада — нашем излюбленном круге — они научились тому, что можно сделать стены невидимыми,что можно заставить окна кричать и что можно спрятаться внутри теней. Когда закончился первый год в кружке, мы организовали небольшую вечеринку в честь его завершения, как обычно делают, когда заканчивают работу, сделанную с любовью, и хотят это отпраздновать.
5:35 Мы позвали семью, друзей, начальство университета. Заключённым нужно было лишь прочитать стихи и получить дипломы и аплодисменты. Это была простая вечеринка. Единственная вещь, которую я хотела бы оставить в ваших сердцах, — это момент, когда эти мужчины, некоторые просто огромные по сравнению со мной, или молодые парни — такие неопытные, но очень гордые, держали свои листочки со стихами, дрожали как маленькие дети, потели и читали свои стихи срывающимися голосами.
6:23 В тот момент я поняла, что для многих это был первый раз, когда им аплодировали за то, что они сделали. В тюрьме есть вещи, которые делать нельзя. В тюрьме ты не можешь мечтать. В тюрьме ты не можешь плакать. Есть слова, которые фактически запрещены, такие как «время», «будущее», «желание». Но мы осмелились мечтать, мечтать о многом. Мы решили, что они напишут книгу. Они не только написали книгу, но и сами её переплели. Это было в конце 2010 года. Затем мы удвоили ставки и написали другую книгу. Они переплели и её. Это случилось недавно, в конце прошлого года. Неделя за неделей я вижу, как они становятся другими людьми, как они меняются. Как слова наделяют их достоинством, которого у них раньше не было, которого они даже не могли представить. Они не имели понятия, что у них может быть достоинство.
7:50 В кружке, в этом возлюбленном аду, мы все чем-то друг с другом делимся. Мы не прячем руки и сердца и отдаём всё, что у нас есть, всё, что мы можем. Каждый из нас — каждый поровну. И тогда ты чувствуешь, что пусть даже незначительным способом ты восполняешь этот огромный социальный разрыв, который приводит к тому, что для многих из них тюрьма — их единственный конечный пункт. Я помню стихи потрясающего поэта, великолепного поэта из нашего кружка тюрьмы №48 Николаса Дорадо: «Мне нужна бесконечная нить, чтобы рану зашить навсегда».
8:46 Это делает поэзия; она зашивает раны отторжения. Она открывает двери. Поэзия становится зеркалом. Она создаёт зеркало — стихотворение. Они познают себя, они смотрят на себя через поэзию и пишут от своей сущности, а их сущность — то, что они пишут.
9:09 Чтобы написать, они должны отдаться мигу написания — мигу исключительной свободы. Они должны войти в своё сознание, найти чуточку свободы, которую нельзя отнять, пока они пишут, и которая также нужна для того, чтобы осознать, что свобода возможна даже в стенах тюрьмы, и что единственные решётки в нашем удивительном месте — это слово «решётки», и что все мы в нашем аду горим от счастья, когда зажигаем фитиль слова.
9:48 (Аплодисменты)
10:16 Я много рассказала вам о тюрьме, о том, что я испытываю каждую неделю, и как мне это нравится, и как я меняюсь вместе с заключёнными. Но вы не представляете, как сильно мне хочется, чтобы и вы почувствовали, пережили, испытали хотя бы за несколько секунд то, чем я наслаждаюсь каждую неделю, и то, ради чего я живу. (Аплодисменты) Мартин Бустамантэ: Сердце глотает тоску времён,оно ослеплено светом, оно скрывает поспешность бытия с образами, плывущими мимо. Оно борется; оно держится.
11:07 Сердце разбивается от грустных взглядов, оно седлает сеющий пожары шторм, воодушевляет придавленных стыдом, оно знает цену прочитанному, оно желает увидеть безграничный синий цвет.
11:25 Сердце рассудительно и неторопливо, оно не желает быть заурядным, хочет любить, не поранив,вдыхает для храбрости солнечный свет, оно покоряется, уступает рассудку.
11:43 Сердце сражается с трясиной, оно на волосок от ада, оно падает от усталости, но не ищет лёгких путей, пока нетвёрдые пьяные шаги пробуждаются и будят тишину.
12:00 Я Мартин Бустамантэ, заключённый исправительного учреждения №48 провинции Сан-Мартин.Сегодня день моего временного освобождения. Поэзия и литература изменили мою жизнь.
12:12 Спасибо огромное!
12:13 Кристина Доминик: Спасибо!
12:15 (Аплодисменты)
Источник: ted.com
